Не пожелай зла - Страница 137

137

Только добравшись до обочины шоссе, я подумал, что найти того, кто захочет меня подвезти, может оказаться большой проблемой. Естественно, я не мог видеть себя со стороны, но подозревал, что выгляжу немногим краше покойника: избитый, окровавленный, с рассаженной головой, с отрубленными мизинцами. То есть смотрюсь как гарантированная неприятность. Какой обыватель возле такого остановится? Кому своих проблем мало?

Однако, как выяснилось, я слишком плохо думал о наших людях. Первые две машины промчались мимо, хотя водители меня явно видели. А вот третья неожиданно остановилась. Конечно же за рулем была женщина. Только в них, русских женщинах, еще сохраняются спасительные задатки, позволяющие состраданию и любви иногда брать верх над прагматизмом и здравым смыслом. Те, кто слушался последнего, при виде меня прибавляли газу. Она остановилась.

На вид ей было около сорока, кареглазая шатенка, вполне даже недурная собой. Выйдя из машины, она быстро подбежала ко мне:

— Боже мой, что с вами?

— На меня… напали… — Говорил я с изрядным трудом. — Мне срочно… нужно в город.

Тут ее взгляд упал на мои руки, и она вздрогнула:

— Ваши пальцы…

— Меня пытали… Мне… удалось бежать… Пожалуйста…

Она решительно тряхнула головой и подхватила меня под мышки:

— Я помогу вам.

С ее помощью я, с грехом пополам, добрался до машины. Мы тронулись с места.

— Вам срочно нужно в больницу.

Я покачал головой и тут же замер, борясь с приступом головокружения.

— Нет… Не в больницу… В милицию… Моего друга… похитили. Ему… грозит опасность.

— Но вы еле живой!

— А вот он… может стать мертвым, если я… опоздаю… Прошу вас…

Она заколебалась.

— Ну хорошо. Остановимся возле ближайшего участка, и вы все им расскажете. Но потом я отвезу вас в больницу.

— Вы… очень добры… Спасибо…

Я обессиленно откинулся на спинку сиденья. Надо было использовать дорогу до города, чтобы хоть немножко отдохнуть. Однако отдых оказался даже более кратким, чем я рассчитывал.

Когда вдали показался милицейский пост, моя спасительница сбавила скорость.

— Вот и милиция! — облегченно сказала она. — Можно все рассказать им, а они свяжутся со своими коллегами в городе.

Я скептически подумал, что вряд ли гаишникам нужна лишняя головная боль и они озаботятся этим делом. Даже если что-то пообещают, наверняка тут же забудут. У них есть куда более важное, а главное — прибыльное дело: ловить нарушителей.

Но когда мы приблизились, я обнаружил свою ошибку. Милиционеры на дороге, похоже, не были сотрудниками ГИБДД, так как через плечо у них висели автоматы. Кажется, ловят кого-то серьезного… Уж не меня ли? Показавшееся в первый момент абсолютно бредовым предположение практически тут же превратилось в уверенность.

Я уже открыл было рот, чтобы посоветовать своей спутнице не останавливаться, но было поздно: она это уже сделала. Пока Ольга Александровна (а именно так ее звали) выходила из машины, милиционеры приглядывались ко мне. Внезапно их глаза округлились: узнали. Ну точно — кто-то из моих врагов подсуетился и успел объявить меня законной дичью. Уж не знаю, кто именно и под каким соусом, да и не суть важно, потому что вслед за этим дула автоматов уставились мне в грудь. И было ясно, что убеждать в чем-либо этих ребят столь же бесполезно, как их стволы.

Прежде чем Ольга Александровна успела им хоть что-то сказать, старший из двоих патрульных заорал мне:

— Выйти из машины! Руки на капот!

Хм, выйти из машины. Легко сказать! Эх, и где моя Э-магия? Или хотя бы обычные физические возможности. Я же сейчас как медуза, выброшенная на берег. Тем не менее если не подчиниться, патрульные, чего доброго, еще начнут стрелять на поражение: они явно на взводе, а в глазах младшего даже весьма заметно поблескивает страх. Интересно, кто я, по их мнению? Усама бен Ладен?

Пока я выползал из машины, стараясь не дергать руками, моя спасительница пыталась их урезонить:

— Но послушайте! На этого человека напали и очень серьезно ранили. Ему срочно нужно в больницу!

— В тюрьме ему окажут необходимую медицинскую помощь, — снизошел до ответа второй.

Женщина выглядела ошеломленной:

— Почему тюрьма? Он не сделал ничего плохого!

— Откуда такая уверенность? Вы хорошо с ним знакомы?

— Нет, я подобрала его у дороги. Он едва живой.

— Он — опасный преступник, убийца. И вам повезло, что вы нашли его в таком состоянии, иначе он убил бы вас и забрал вашу машину. Так что советую забыть о нем и ехать своей дорогой. Теперь мы им займемся.

Ольга Александровна бросила на меня неверящий и напуганный взгляд.

— Не может быть! — беспомощно проговорила она. — Он сам к вам ехал! Его друг попал в беду. Если бы он был преступником…

— Он здорово задурил вам голову. А вы и поверили.

Пока младший из патрульных увещевал мою спасительницу, я уже стоял на коленях в снегу, ибо сохранять вертикальное положение у меня не было сил, а старший, заведя мои руки за спину, защелкивал на них наручники. Я встретился глазами с женщиной и легонько качнул головой. Бесполезно говорить ей что-нибудь, а пожалуй, даже и вредно: ее, не ровен час, могут посчитать моей сообщницей. Нет уж, пусть лучше едет и считает меня убийцей. Так ей, наверное, будет легче. Хотя жаль: теперь она десять раз подумает, прежде чем вновь кому-нибудь помочь в подобной ситуации. Еще один хороший человек превратится в боязливого, никому не верящего обывателя. И за это тоже следует сказать спасибо моим врагам.

137